Все началось с того, что мы с Колей Басковым, чтобы не попасть в пробку, поехали на корпоратив на метро… Я надела свое роскошное платье с открытой спиной и пуанты, а Коля надел облегающие ультрамариновые штаны из смеси неопрена и латекса, в которые для красоты он подложил увесистую картофелину. На вопрос – почему он это сделал, сзади, а не спереди как все, Коля ответил, что штаны новые, тесные и картошка спереди не влезает.Выйдя из ресторана, мы нырнули в метро. Когда мы ехали вниз по механической лестнице, из динамиков звучал Шопен и Николай начал громко напевать свою «Шарманку». Навстречу нам поднимались фанаты ЦСКА, которым очень понравилось колино пение, и они начали кидать ему монеты прямо в голову. Потом они стали поддерживать его свистом и криками «Отсоси у красно-синих!», что очень воодушевило Колю, и он начал кланяться. Я обрадовалась и тоже начала кланяться и случайно задела головой плафон, который с грохотом разлетелся на мелкие кусочки. Через мгновение милиция начала винтить фанатов ЦСКА, которые, наверное, сделали что-то нехорошее.
Когда мы спустились на станцию, то увидели, как люди бегут к поезду. Мы подумали, что это последний поезд, и тоже побежали. Шустро перебирая коротенькими ножками, Коля вскочил в вагон, а я, поскользнувшись в своих пуантах, упала прямо перед дверьми, и они захлопнулись, зажав мне шею. Голова моя оказалась в вагоне, а остальное туловище распласталось снаружи на платформе. «Ну, все мать, приехала!», - решил приободрить меня Коля, а потом попытался втащить меня за голову в вагон. В этот момент поезд тронулся, и мне пришлось ловко перебирать приставными шагами по платформе, чтобы успеть за моей головой. Машинист меня не видел, поэтому поезд набирал ход все больше и больше. Мне повезло - пока меня тащило по платформе, я сбила стоящего на ней милиционера. От страха он засвистел, и поезд, наконец, остановился. Воспользовавшись моментом, Коля втащил меня вагон, и мы поехали.
По громкой связи мы сообщили машинисту, что нам нужно на Чистые Пруды в Лукойл, а потом услышали протяжную детскую песню. В дальнем конце вагона вышагивал цыганенок с расстроенной гармошкой, а рядом артистично ковылял на костылях одноногий герой в камуфляже и тельняшке. Услышав музыку, Коля стал громко подпевать на весь вагон, что очень не понравилось цыганенку, и он вцепился Баскову в пах, очевидно, чтобы тот не создавал конкуренцию. Одноногий в камуфляже, в свою очередь, ударил меня костылем.
Не успели мы опомниться, как в вагон влетели веселые дагестанцы в красных мокасинах и шапках Армани и под громкую мелодию «Harlem Shake» стали танцевать лезгинку. Я не устояла и тоже закружилась с ними в танце, что их очень обрадовало. Но когда к нашей лезгинке присоединился Коля, напевая «Натуральный блондин, он на всех такой один», бородачи насторожились. Они сделали Коле резкое замечание относительно его ультрамариновых облегающих штанов. На что Коля возмутился: «Ах, вам не нравятся мои штаны, тогда я их вообще сниму», и действительно их снял…
...
Оставшуюся часть пути мы ехали молча. Фанаты прикрутили нас как коконы скотчем к верхним горизонтальным поручням, а Коле до кучи завязали рот спартаковским шарфом. После того как мы третий раз проехали «Белорусскую», я поняла, что это кольцевая, и до «Чистых прудов» мы сегодня не доедем…
Анастасия Волочкова “Ultramarine Underground”
Journal information